После недавнего случая с пылваским судебным исполнителем, которая снимала с должников даже те деньги, которые надо было им оставлять, Министерство юстиции сообщило, что отныне оно будет более строго контролировать деятельность тех, кто занимается взысканием долгов, пишет МК Эстония.

Далее...



Однако судебные исполнители имеют свои претензии к системе: они считают, что исполнительное производство у нас дорогое и неэффективное, а должники выкидывают более миллиона евро на лишние бумаги, хотя этих трат можно было бы избежать.




Судебный исполнитель из Пылва Айви Колсар неоднократно арестовывала банковские счета должников в полном объеме, не оставляя им на жизнь ни цента. А именно – в 24 делах из 30 в акте об аресте было отмечено, что банк может удерживать все деньги, находящиеся на счету должника.

Но согласно закону, доход не арестовывают, если он не превышает минимальную месячную зарплату или соответствующую часть недельного или дневного дохода. При аресте имущества должника следует оставить на его банковском счету сумму, равную минимальной зарплате. В 2019 году минимальная зарплата составляет 540 евро.

Министерство юстиции применило к Айви Колсар дисциплинарное взыскание.

«Постоянно контролируем»

После этого в Министерстве юстиции сообщили, что они начали внеочередную проверку в отношении нескольких судебных исполнителей. И вскоре они примут решение, нужно ли будет начинать дисциплинарные расследования из-за неправильного исполнения служебных обязанностей.

Вице-канцлер Министерства юстиции Вильяр Пеэп отмечает, что жалобы на судебных исполнителей при аресте дохода поступают им регулярно – примерно по 300 каждый год.

«Но это совершенно не значит, что все они касаются того, что судебный исполнитель арестовывает слишком большую сумму, и на основании всех из них возбуждают дисциплинарное делопроизводство», – добавляет Пеэп.

Обычно в Министерстве юстиции каждое дело рассматривают индивидуально и дают совет человеку, исходя из конкретных обстоятельств.

«Как правило, мы проверяем судебных исполнителей в установленном порядке, внеочередным образом и осуществляем контроль постфактум, а также – на основании заявления или жалобы должника или кредитора. Первая очередная проверка проводится в течение второго года работы судебного исполнителя, – рассказывает специалист. – У нас есть специальный график, где указано, кого и когда мы контролируем».

В 2017–2019 годах было проведено 11 плановых и несколько внеочередных проверок. Обычно внеочередная проверка проводится, если есть основание полагать, что в служебной деятельности судебного исполнителя или его заместителя есть важные и требующие срочного устранения недочеты. Проверку пост-фактум проводят после плановой или внеплановой проверки – чтобы выяснить, устранил ли судебный исполнитель свои недочеты в указанный срок.

«Так что так или иначе, но мы постоянно проверяем работу судебных исполнителей, – заверяет Вильяр Пеэп. – Пока что больше дисциплинарных дел не начато, но возможно, что в ходе проверки это снова придется сделать. Так как проверку начали лишь недавно, мы пока что никого от должности не освободили».




Дешевле и эффективнее

Таллинский судебный исполнитель Ристо Сепп отмечает, что ему немного жаль, что Министерство юстиции заняло такую позицию.

«Я как человек, который сталкивается с востребованием долгов каждый день, могу сказать, что не все в мире только черное или белое, – подчеркивает Ристо Сепп. – Да, нужно оставлять должнику доход в размере минимальной зарплаты, если у него есть на это право. Но я также знаю, что у многих людей в Эстонии есть счета в разных банках. Только у меня открыт расчетный счет в четырех банках. И таких людей много. Из доводов Министерства юстиции получается, что нужно оставлять по минимальной зарплате в каждом банке?»

Он рассуждает, что тогда это будет несправедливо и нечестно. С другой стороны, судебные исполнители давно уже просят, чтобы Министерство юстиции разрешило бы им иметь доступ к банковским счетам людей, чтобы они могли видеть, что там творится.

«Но нам его не дают, – констатирует Ристо Сепп. – Лобби Союза банков весьма сильное. Хотя тогда бы мы могли эффективнее работать и сэкономили бы должникам деньги. Ведь судебный исполнитель не видит, сколько денег на счету у должника и каковы его доходы. Когда мы накладываем арест на счет, должник, для того, чтобы мы его сняли, должен нам предоставить выписку со счета за последние три месяца. Если счетов несколько – то со всех. Одна банковская выписка стоит от 4 до 7 евро. В некоторых банках за эту услугу берут и 10 евро. И ни один закон не регулирует, сколько можно за выписку брать. Кто сколько хочет, тот столько и берет».

Так как, добавляет Ристо Сепп, у большинства должников нет интернет-банка, где эту услугу предлагают бесплатно, им приходится платить.

«С учетом того, что у каждого судебного исполнителя в Эстонии – около 2500 новых дел в год, то, исходя из того, что каждая выписка пусть стоит по 4 евро и у каждого должника – счета в четырех банках страны, банк получает уже 40 000 евро. Столько должны выложить должники только одного судебного исполнителя. А исполнителей у нас – 44! Получается уже 1 760 000 евро в год, – подсчитывает Сепп. – А если выписка стоит дороже – и того больше. Поэтому понятно, почему банки против того, чтобы у судебных исполнителей было право при необходимости иметь доступ к банковским счетам должников».

Он добавляет, что есть и другой путь: судебный исполнитель может запросить напрямую у банка выписку со счета того или иного должника.

«Но разные банки ведут дела по-разному, – констатирует он. – У кого уходит на то, чтобы представить ее судебному исполнителю, две недели. И все это время должник сидит без денег, потому что все счета арестованы. Или же ему надо у кого-то занять, чтобы пойти в банк и заплатить по 4–10 евро за каждую выписку со счета».

Поэтому, считает судебный исполнитель, востребование долгов в Эстонии – действительно очень дорогой процесс, который тяжким бременем ложится на должников. Но государство почему-то не хочет его упростить и облегчить.




Просите, и вам помогут

«Тут есть еще один аспект: многие люди не помнят, сколько у них счетов и в каких банках, – добавляет Ристо Сепп. – Когда мы начинаем исполнительное производство, мы видим, что у человека – столько-то активных договоров в таких-то банках. Но при общении с человеком выясняется, что он пользуется только одним счетом в одном банке, а остальные просто висят, и он про них забыл. Но все равно он по закону должен предоставить нам выписки со всех счетов, потому что мы не видим, что творится у него там. На самом деле мы можем поверить ему на слово, но кредитор потом может спросить уже с судебного исполнителя доказательства, и тогда проблемы и денежные расходы будут уже у исполнителя. Потому что мы – формальная институция и должны строго следовать букве закона».

Поэтому, добавляет он, если бы у судебных исполнителей был доступ к интернет-выпискам должников, жить бы всем было намного проще и дешевле.

«Это совершенно не значит, что судебные исполнители из праздного любопытства лазили по всем банковским счетам разных людей и смотрели, у кого там что лежит, – заверяет Ристо Сепп. – Если такие вещи выясняются, то за это может быть суровое дисциплинарное наказание. Государство нас постоянно контролирует. И печально, что сейчас Министерство юстиции не прислушивается к нашим практическим советам, которые бы ускорили делопроизводство и снизили бы нагрузку на должников».

Он добавляет, что судебные исполнители надеются, что хотя бы новое правительство с новым министром юстиции вернется к тому, чтобы снова сотрудничать с Палатой судебных исполнителей и банкротных управляющих.

По поводу истории с судебным исполнителем, который не оставлял должникам ни цента на жизнь, Ристо Сепп говорит: «Мы всегда оставляем должнику минимум, если он имеет на это право».

Он поясняет, что, например, если должник приносит выписки со счета со всех банков, и там везде – по нулям, то есть дохода у человека нет, то и права на минимальную зарплату у него тоже нет.

«Если нет дохода, то на основании чего я должен оставлять ему минимальную зарплату? – говорит судебный исполнитель. – Если же человек говорит: «Я три месяца не работал, но недавно устроился на работу», то я прошу представить мне трудовой договор. Если в трудовом договоре четко прописан оклад человека, то да, я оставлю ему минимальную зарплату».

Но, к сожалению, добавляет Ристо Сепп, большинство людей не знают и не пользуются своими правами. По закону им полагается 30 дней с момента получения первого письма от судебного исполнителя, когда можно добровольно погасить долг и плата за работу исполнителя еще невелика. Но зачастую письмо летит в печку или мусорную корзину, а должник зарывает голову в песок. И просыпается, только когда все его счета арестованы. И идет разбираться с судебным исполнителем со словами: «Что за беспредел вы творите?».

«К счастью, сейчас все больше и больше людей, устав прятаться, сами приходят и говорят: «Вот, у меня долг десятилетней давности, мне надоело бегать, как мы можем решить проблему?» – отмечает Ристо Сепп. – А когда человек сам приходит и изъявляет желание решить проблему, то и судебный исполнитель идет навстречу и предлагает график или другой способ решения».




Непростая ситуация

Недавно «МК-Эстония» писала про жителя Таллина Сергея Трунина, который уже более 20 лет получает пенсию по инвалидности. Он взял кредит на развитие бизнеса, но потом платить не смог, и сейчас после инсульта почти не говорит и не ходит.

Его доход – пенсия по нетрудоспособности. Недавно он получил пособие ко дню рождения от Таллина в размере 100 евро. И хотя до этого судебный исполнитель не трогал его доход, то после этого снял все до копейки. И пока Сергею не помогли написать письмо на эстонском и прикрепить к нему выписку со счета, деньги инвалиду не вернули.

Но даже после этого судебный исполнитель вынес решение снимать с его маленькой пенсии по нетрудоспособности по 32 евро в месяц. И мужчина из-за этого еле-еле сводит концы с концами, но делать нечего, все по закону.

mke.ee