Андрес Оопкаул: Цены на продукты падали весь ХХ век. А с XXI-го начался рост, и он будет продолжаться.
Очередной брифинг, организованный Бюро коммуникаций правительства, был посвящен проблеме повышения цен на продовольственные товары, а также состоянию и перспективам развития пищевой промышленности страны.

Далее...



Вице-канцлер министерства сельского хозяйства Андрес Оопкаул и руководитель Союза производителей пищевых продуктов Сирье Потисепп попытались обосновать, почему цены на продукты питания в Эстонии практически равны среднеевропейским. Объснять же, как вписываются эти цены в наши, в разы меньшие, чем в Европе, зарплаты, в компетенцию докладчиков не входило.

Выгоды не получишь

То, что сельское хозяйство Эстонии Евросоюзу ни к чему, видно невооруженным глазом. Поля, поросшие бурьяном, говорят сами за себя. Г-н Оопкаул подтвердил эту очевидность цифрами. По его словам, политика ЕС по поддержке сельского хозяйства заключается в выплатах за содержание 1 га земли. Для Эстонии эта цифра составляет 118 евро, а, например, для Голландии – 600 евро. Голландский (и даже финский) фермер может продавать свою продукцию дешевле, так как у него выше поддержка ЕС.

Если учесть разные климатические и природные условия, то можно согласиться со словами вице-канцлера: «Эстонскому производителю приходится конкурировать в неравных условиях». При таких дотациях прибыль получить сложно, легче просто поддерживать землю «в рабочем состоянии» (перепахивать), и получать за это 118 евро с гектара.

Энергия и не только

Основной причиной роста цен на продукты питания дежурно называется повышение цены энергоносителей. По словам г-на Оопкаула, 1 литр нефти производит в сельском хозяйстве ту же работу, что и 100 пар рук за 24 часа. Однако не все так просто. Например, в 2008 году нефть стоила дороже, а продукты – дешевле, чем сегодня. Андрес Оопкаул постарался объяснить этот парадокс неурожаями, долгами производителей с/х продукции и другими объективными причинами.

Еще один его довод явно не относится к жителям Эстонии: «Доля затрат на продовольствие в бюджете семей уменьшается. Но растут доходы – растут и цены».

Г-н вице-канцлер привел мнение макроаналитика Swedbank Марис Лаури: «Стабильности или снижения цен продуктовых товаров ожидать не стоит».

Свое продаем, чужое едим

На фоне таких пессимистических выкладок может показаться удивительным, что сельское хозяйство Эстонии до сих пор существует и даже продает свою продукцию за рубеж. Но этот экспорт несколько странен: мы продаем картофель в Россию, сами при этом закупаем и едим финский. При этом, по данным статистики, 70% жителей страны декларирует свою приверженность к отечественным продуктам. Но, по мнению вице-канцлера, это не более, чем слова: все решает цена. И баланс внешней торговли аграрной продукцией остается отрицательным – покупаем больше, чем продаем. В денежном выражении в 2010 году эта разница составила около 3 млрд крон.

Житель Эстонии потребляет в год 75,6 кг мяса, из них 77% местное, 76,7 кг овощей, из них 70% местные, 40,8 кг фруктов и ягод, из них 12% местные.

Государство – не помощник

Что может сделать, чем помочь государство в развитии эстонского сельского хозяйства? Вице-канцлер считает, что практически ничем: «Таков выбор Эстонии: правительство почти ничего не регулирует. Оно создает условия для бизнеса, но не регулирует цены. Его вмешательство в сельское хозяйство очень сомнительно».

Тенденция развития в ЕС – объединение аграриев в большие кооперативы. Уже сейчас они контролируют 30% рынка, что позволяет иметь серьезный вес в переговорах о ценах с торговыми сетями. В Эстонии пока все происходит с точностью до наоборот. Если ранее в Виимси (бывший колхоз им. Кирова) было 1600 га пахотных земель, теперь для целей сельского хозяйства там используется только 40 га.

Зато у нас вода хорошая!

Всего в стране для сельского хозяйства используется 930 тысяч га земли, преимущественно - фермерами. При этом 90% из них не имеют доступа к государственным дотациям. Из субсидий Евросоюза на сельское хозяйство идет лишь 10%. Никаких комиссий по распределению этих средств не существует. «Кто успел попасть в список, тот и получит деньги», - констатирует Андрес Оопкаул.

Тем не менее, вице-канцлер министерства сельского хозяйства не теряет оптимизма. «Наша сила в том, - говорит он, - что в пересчете на 1 жителя земли в Эстонии больше, чем в любой другой стране ЕС». Кроме того, он отмечает, что у нас хорошая вода, мы еще можем пить ее из-под крана. И ее много. Это не шутка, ведь во многих странах давно стоит проблема полива посевов. Или пить, или поливать.

«Несмотря на трудности, - говорит Андрес Оопкаул, - мы пойдем вверх. По крайней мере, надеемся на это».

Цены – прежде всего

Сирье Потисепп, как представитель предпринимателей, говорила о «битве за рынок». По уровню продаж продуктов питания Эстония занимает одно из последних мест на европейском рынке. Даже розничный рынок внутри самой Эстонии, большинство торговых сетей, принадлежат зарубежным хозяевам: PRISMA – финским, MAXIMA – литовским, RIMI – португальским. «Нашими», правда, являются SELVER и ITK, но и они большей частью наполнены товарами импортных производителей.

Спрос на местные продовольственные товары был максимальным в 2003-2004 годах (87%), в 2009 он составил 70%. И хотя статистика показывает, что люди, прежде всего, ценят свежесть, вкус и качество, при покупке они руководствуются все же ценой.

Под знаком ласточки

В современном мире много значит такое понятие как «бренд». Это может быть не только торговый знак фирмы, но и обозначение страны-производителя. Для продуктового рынка, по словам г-жи Потисепп, бренд имеет большое значение. В Финляндии, например, таким знаком является белый лебедь, для Эстонии им станет ласточка. Под этим знаком производятся товары, содержащие 90% местного сырья. Девиз таков: «Ласточка – признанный эстонский вкус!».

«Доверие потребителей – ответственность для производителей», - говорит Сирье Потисепп, имея в виду то, что, получив на свой товар «ласточку», предприниматель обязан «держать марку».

Финансы и препятствия

Пищевая промышленность Эстонии составляет 2% ВВП (валового внутреннего продукта). Это немного. Но увеличить процент можно лишь вкладывая деньги в развитие этого направления, а инвестиции неуклонно падают. Г-жа Потисепп говорит, что хотя наши потребители и консервативны, новые товары, продукты с новыми качествами и свойствами на рынке появляться должны. Но! Если в 2005 году вложения в научные разработки отрасли составляли 1 млрд крон, в 2007 – 1,46 млрд, то в 2010 – лишь 565 миллионов.

Кроме того, имеет место и конкуренция, и бюрократия. Для появления товара на рынке нужно разрешение «Европейской службы безопасного питания», а быстро его получить невозможно. Не дремлют и конкуренты, достаточно вспомнить недавнюю антирекламную кампанию «Сердечного сыра» эстонского производства.

Вывод из докладов вице-канцлера министерства сельского хозяйства и руководителя Союза производителей пищевых продуктов прост и инеутешителен: цены растут и будут расти. И причины этого роста волнуют потребителя меньше, чем состояние собственного кошелька.

Виталий Школа