Не анекдот это вовсе. Скорее, информация к размышлению. Грустная такая информация. Про жизнь нашу, до какого состояния она может человека довести. Если такого человека вообще можно назвать человеком. Да ладно.

Пошел я как-то в субботу в парикмахерскую. Не очень часто это заведение посещаю по причине некоторого поредения на голове волосяного покрова, в молодости очень даже хорошо развитого. Но с годами все как-то куда-то исчезает, в том числе и то, что раньше было предметом гордости. «Чубчик, чубчик, чубчик кучерявый…».

Но уж, если посещаю, то иду не лишь бы куда, а к знакомой. Не совсем к своей, скорее - знакомой жены - Саше. Она у нее часто марафет наводит. Хотя имею подозрение, что бывает там не только с этой целью. Любят эти женщины поболтать. А я и не против. Я за это время с компьютером поболтаю. В Интернете посижу на любимых сайтах. Заодно и отговорка будет, если скажет жена, что все деньги на Интернет уходят.

- А на прическу? - ехидно отвечу я. Мне бы этих денег, что ты на прическу тратишь, на полмесяца Интернета хватило бы. А ты назавтра опять без прически. Где логика?

Ну, предположим, не скажу я так. Предположим, даже и не подумаю. Но ведь и она лишний раз промолчит. Что еще надо? Главней всего – погода в доме, как поет Лариса Долина. И я с ней согласен.

Так вот, пришел я к Саше, отсидел очередь. Саша – парикмахер известный. Заведение у нее свое, выстраданное. Не один раз меняла помещение по независящим от нее причинам. Но своего дела не бросила и марку старается держать. А приводит в порядок - как мужчин, так и женщин.

Пока Саша колдовала над чьей-то головой женского пола в бигудях и с мешком на голове, разговор от общих фраз о состоянии дел и прочих семейных новостях перешел к теперешней жизни. О том, как пенсионерам трудно прожить: зарплату вовремя не выдают, работы нет, все дорожает… Сама она из Крыма, так что и ридну Украину задели на предмет сравнения, где хуже. А тут и моя очередь подошла.

Расположился я в удобном кресле, ручки Сашины порхают над головой, а разговор продолжился. И рассказала она между делом вот такую историю.

- Сижу я, - рассказывает Саша, - как-то вечером дома. Вдруг – звонок в дверь. Гостей, вроде бы, не жду, муж еще с работы не пришел, но у него свой ключ. Открываю.

Вижу, стоит мужчина, лет сорока с хвостиком, на вид немного помятый, лицо какое-то знакомое.

- Здравствуйте, - говорит.

- Добрый вечер, - отвечаю и так вопросительно на него смотрю.

- Тут, понимаете, такое дело, - говорит мужчина, - я в соседнем подъезде живу. Петров моя фамилия. Несчастье у нас случилось. Мама вчера умерла… так внезапно. Помогите, чем можете…

- Петровы… А что же это за Петровы, - начала вспоминать я. - Дом большой, всех по фамилиям и не знаю.

- Да знаете вы ее, Семеновна, она возле подъезда все время по вечерам сидела с соседками, худенькая такая.

- Семеновна умерла? - ахнула я. - Да как же так, я же ее три дня назад видела? Знаю, конечно. Вроде бы она и не болела ничем?

- Так я же и говорю, внезапно, - начал объяснять мужчина, - не болела и померла… внезапно.

Дело богоугодное. Вынесла я немного денег. В последнее время это не новость, часто ходят по квартирам - помогают соседи похоронить близких. Но вот, чтобы сын приходил для матери усопшей собирать на похороны – в первый раз. Но тут уж расспрашивать как-то неловко – горе у человека. Спросила только:

- А когда похороны? Приду хоть попрощаюсь, царство ей небесное.

- Завтра похороны, в два часа дня, - мужчина как-то сразу засуетился и, даже не попрощавшись, вышел из квартиры.

Не в себе немного, решила я, не до этого.

У меня с часу до двух – обеденный перерыв, - продолжила Саша, между рассказом не забывая раскладывать остатки моей шевелюры в разные стороны. (Видимо, считала, чтобы поровну было. Хотя чего там считать? Раз-два, налево, раз-два, направо. Раз…?). Вот, думаю, зайду домой, потом сбегаю быстренько попрощаться с Семеновной и опять на работу побегу. Так и решила.

Назавтра прибежала, быстренько перекусила и вниз, к другому подъезду. Подхожу, там уже люди собрались, с цветами, много знакомых из нашего дома. Подошла, поздоровалась, спрашиваю, можно ли зайти в квартиру - попрощаться, цветы положить. Да, отвечают, и мы хотели бы, только квартира закрыта. Может, отпевать повезли, вроде, кроме сына у не здесь и родственников нет. Так вот и разговариваем в некотором недоумении.

И вдруг видим, как к нам приближается… Семеновна. Жива-здоровехонька, с сумкой в руке. Видимо, за молоком и хлебом в гастроном выходила. Народ остолбенел, а она подошла и спрашивает:

- А что это вы тут собрались? Помер кто-то, что ли?

Что тут уже дальше расписывать. Не смешно, не интересно и не хочется. Сын, пьяница, вместе со своим собутыльником, похоронил заочно мать, только чтобы найти деньги на бутылку. Вот и весь Сашин рассказ.

Я не знаю, какие там разборки у них были. Думаю, что никаких. И не такое приходилось выдерживать. Не выгонишь, не перевоспитаешь, не отучишь. Так и живут. Он из нее последние соки выжимает, все из дома вытащил, а она терпит, да молится. Потому что какой-никакой, а сын. Кровинушка родная.

Я. Ерманок