Дети, если вы выпали из самолета, у вас есть шанс - учитесь летать. Но если вы попали в торговлю, лучшее, что вы можете сделать - это застрелиться. Это я вам говорю, Сеня, который стоит за прилавком больше лет, чем любому из ваших родителей. Я прошел славный путь от простого грузчика до старшего продавца и, если бы еще насильственно не прерывали мой трудовой стаж, с чем я до сих пор не согласен…
- Это настоящие "Levi?s" - перебил я его, зная, что сам Сеня никогда не остановится. - Фирменная строчка. Вы когда-нибудь видели такую строчку?
- Когда-то вся "фирма" делалась тут, в Одессе, - вздохнул Сеня. - Но теперь в наше время народы Востока очнулись от мировой спячки и пытаются вскочить в последний вагон цивилизации. Но до Одессы им так же далеко, как вам до меня. Сказать вам номер дома в Ереване, где шьют эти паршивые "Levi?s"? далее...

Мы переглянулись.
- Вот это да! - сказала Люська восхищенно. - Мы действительно взяли у армян.
- А я что - не вижу? Я что - слепой? А вот вам наши отечественные американские "Levi?s" с Молдаванки, - он развернул на прилавке джинсы. - Во-первых и во-вторых - настоящие фирменные пуговицы "Levi?s". Это на сегодняшний день главное и основное. А что у вас? Это же смешно сказать? Ни один нормальный человек, сдвинутый мозгами на "Levi?s", их не возьмет. Если только какой-нибудь полный идиот.
- Так мы и отдаем дешевле, - опять перебил я его. - Хотя фактура материала здесь лучше.
- Я не знаю как, - встряла Люська, - но я чувствую, что они пойдут.
- Я мог бы нагрубить, - вскричал Сеня, - особенно в те времена, когда был простым грузчиком и знал не только все выражения и слова, но и несколько дополнительно. А теперь я только скажу вам: дети, уйдите из торговли. Это совет. Вас тут съедят. Здесь зубры и львы. Здесь крокодилы! Здесь профессора! И они вас съедят!
- Посмотрим кто кого съест! - воскликнула Люська.
- Ах, так! - закричал Сеня. - Хорошо! Вы сами виноваты, и я проведу на вас страшный эксперимент - я возьму у вас три пары ваших паршивых штанов. Приходите ко мне через пять - нет, через десять лет. Они будут лежать в слое пыли, и никто над ними даже не вздохнет.
- Сомневаюсь, - сказал я спокойно. - Они пойдут. Возьмите десять.
- Если бы я был вспыльчивым, я бы взял десять, чтобы доказать. Но я беру пять, и то при условии, что через минуту вас тут не будет. Они думают, что торговля это игрушки. Родину продать легче, чем эти ваши штаны, которые вы почему-то называете джинсами. Я пятьдесят лет в торговле. Три раза был на грани богатства, двадцать шесть раз на грани банкротства, девять раз на грани тюрьмы и один раз в самой тюрьме. А эти дети приходят и меня, учителя, учат бизнесу! И я почему-то молчу!
Мы пошли к выходу.
Через три дня я позвонил Сене.
- Вы почему не звоните, безумцы?! - закричал Сеня. - Ваши паршивые джинсы разошлись в один день! Привезите еще тридцать!
- У нас только двадцать, - отвечал я, сидя на тюках с джинсами, завалившими всю нашу квартиру.
- Давайте все!
Мы поехали к Сене.
- Видите, - сказала ему Люська, pакуривая, - я же говорила.
- Случайные процессы, - проворчал Сеня, - лотерея. Почему "Черноморец" проиграл "Локомотиву" примерно в тот год, когда вы родились, 0:5? Случайно. Почему "Черноморец" проиграл "Спартаку"…
- Наши джинсы купил один человек?

- Нет. Четверо. Один взял две пары.
- Какие же это случайности? Вот то, что вы, виртуоз торговли, вы, который может продать все (разумеется, кроме Родины), встретились нам в начале нашего пути, вот это случайность. И счастливая случайность!
- То, что я могу продать все, что угодно - это да. Вы правы. Но продать двадцать это не продать пять. Две большие разницы.
- Если в городе нашлось пять идиотов, то найдется и двадцать, - сказала Люська.
- Только не надо обижать город-герой, - сказал Сеня. - Если вы еще не разыскиваетесь милицией, оставьте ваш телефон.
И мы вновь расстались.
Через два дня позвонил Сеня.
- В Одессе двадцать один идиот и четверо раньше, - как-то растерянно сказал он. - Ваши джинсы идут нарасхват. Вы видели что-нибудь подобное? Я - нет. Это какое-то чудо! Фантастика! Нет, я видел однажды своими глазами, как "Черноморец" выиграл у киевского "Динамо". Но это не то. Ваши джинсы хватают, словно водку перед закрытием магазина в Новый год. Сколько у вас еще?
- Кончились, Сеня, - отвечал я, все так же сидя на тюках с джинсами. - Но на днях мы должны получить большую партию. Это слишком много, не для вашего ларька.
- Сколько? - в голосе Сени слышалось плохо скрываемое нетерпение.
- Это для большого магазина.
- Я так не ждал объявления моего срока на суде! - закричал он. - Вы понимаете, что, когда идет товар, так мне нужен товар! Сколько?
- Около двух сотен.
- Я беру все! Я должен дать городу джинсы. Город заклинило на ваших проклятых джинсах. Только сегодня приходили трое и спрашивали за джинсы.
Через два дня мы загрузили грузовик и отвезли все джинсы Сене домой. Он долго считал и пересчитывал деньги, расплачиваясь с нами. Вздыхал: Торговался:
- Сеня, с деньгами надо расставаться легко, - сказала безжалостная Люська, сваливая деньги в баул.
- Вот чего я никогда не мог, это легко расставаться с деньгами. Мне легче было расстаться с Советской властью.
Билеты были уже у нас в кармане. В тот же день мы выехали в Кишинев. Товар был туда уже отправлен.
Далее Киев. Харьков, Москва…
Наша "фирма" работала безотказно.
В Одессу мы вернулись через два месяца. В тот же день позвонил Сеня.
- Не удивляйтесь, я звоню каждый день. С приездом.
- Спасибо.
- Значит, так. Первые пять штук и потом двадцать были куплены подосланными вами людьми. Вы меня слышите? Алло?
- Как вы догадались, Сеня? Невероятно!
- Согласен - я идиот дважды! И когда я не мог продать ни одной пары, я стал просматривать товар и обнаружил уже один раз проданные штаны. Они были прожжены на левой штанине. Сначала я хотел стреляться. Но потом решил повторить вашу хохму в Кишиневе. Почему вы не смеетесь? Вы ведь уже догадались, что было в Кишиневе, куда я приехал с вашими джинсами и вашей хохмой, после того как их обобрали до нитки вы? Они дали мне прокрутить и пять, и двадцать, но когда я привез им всю партию: лучше б они так били ту Партию, как они били меня. Я умнее Сальери, я поступлю по другому: не возьмете ли меня в свои ученики? Современная молодежь - это ого-го!