Спецкорр «КП» Владимир Ворсобин отправился на восток Эстонской Республики, чтобы понять, обоснованы ли опасения Запада, что русскоязычное большинство здесь может потребовать отделения так же, как на востоке Украины. Далее...

РУССКИЕ МИР И ВОЙНА

- Русский мир… Русский мир – ворчал мой эстонский знакомый Андрес, осторожно ступая по острым краям разбитых большевиками надгробий, - Володя, что это за белиберда такая «русский мир»?

Морщусь. Здесь, под Нарвой, даже «мир» звучит как «война»…

- Тут лежит немецкий барон Штакельберг, – Андрес указывает под ноги, - создатель первого российского государственного оркестра. Он – русский мир?



- «Да, причем здесь Штакельберг!» - рассеянно думаю, вглядываясь в противоположный берег…

В поездках по бывшему СССР всегда так, отойдешь от границы на шаг – обязательно наткнешься на фундаментально-бессмысленный вопрос.

Год назад в тишайшем, еще не разрушенном Донецке, где местным жителям было глубоко плевать на политику (презирали они ее инстинктивно, словно предчувствовали опасность, считая жуликами – “что тех, что других”) я точно также спорил с «пророссийским активистом».

- Что такое русский мир? – спросил я его (за пару месяцев до первых залпов «Градов» - cверкающий свеженький аэропорт Донецка тогда еще не был заселен “киборгами”, а в городе чувствовался такой непрошибаемый, “на-все-наплевательский” покой, что хотелось зевнуть и уехать…)

- «Русский мир”?! – активист, жаловавшийся на сонную инертность русского населения, даже удивился. – А что это? Пара стеллажей с литературой для соотечественников в местной библиотеке?

Интересно, уцелели ли в разбомбленном донецком “русском мире” те стеллажи…

А здесь, в Эстонии тоже хорошо и тоже тихо... Таможенный пост прямо на центральной площади, у мэрии. Ни пограничников, ни колючей проволоки… До грозных крепостных стен Ивангорода - метров сто. Руку протяни, переплыви через речушку, куда контрабандисты бросают блоки сигарет с одного берега, а потом сачками вылавливают с другого, и вот она родная Россия, с языком русским, с обычаями советскими…

Это слева. А справа, на берегу, у старого эстонского кладбища, где мы спорим с Андресом, начинается то, без чего сердце русское может бы и успокоилось, а вот рассудок «штольцевский» не выдержал бы - вечно загнивающая в своем срамном уюте Европа…


И начинается она со спарринга крепостей – глаза в глаза, стена к стене, бойница к бойнице. И есть грех - хочется высокопарно написать: “стоят в вечной дуэли друг против друга европейская крепость Нарва и русская крепость Ивангород, держит друг друга на “мушке” - Запад и Восток». А не получается. Потому что и Нарва, и Ивангород - русские.

Арифметически даже более русские, чем Донбасс...

- Нарва — эстонский город! - тут же настораживается Андрес.

А ведь правильно настораживается…

- Ок. - говорю, - Но на 90 процентов русскоязычный.

Логика тут у меня железобетонная. Если верить российскому ТВ и всему тому, чему, жадно (судя по телерейтингам) внимает русскоязычное население Эстонии, я никакой границы… не пересекал. А как был так и остался в “русском мире”. Да хоть бы и с бароном Штакельбергом.

– Да хоть бы и с бароном Штакельбергом! – наконец-то нащупываю ответ. - Русский мир - не кровь, не форма носа, это…

Черт, а ведь опять не нахожу точного слова.

– Вооот! - торжествует Андрес.

– Вера. Православие...

- А русские лютеране, русские протестанты, католики? А коммунисты?

– Язык

– Мы сейчас спорим на русском и что это меняет?

– Верность Родине.

- Верность?

Эх… Как бы вам объяснить…

- Андрес задумывается.

Председатель исторического общества «Эстонский военный мемориал” Андрес Вальме человек судьбы бурной, размашистой. Бывший советский офицер, удмуртский депутат, редактор волгоградской газеты, помощник Жириновского в Госдуме, а теперь местный историк-диссидент, восстанавливающий могилы российских воинов разных эпох. При каждом пересечении границы сотрудники эстонских спецслужб отводят его в специальный кабинет, где тщательно обыскивают (говорит, фотографируют даже нижнее белье).

Но Андрес горд. Здесь считается, что он «рука Москвы» и Вальме демонстрирует ее при любом удобном случае. То на Донбасс поедет к своему другу-однокурснику, премьеру ЛНР. (приехал разочарованный обеими сторонами, дескать, и гуманитарная помощь официального Таллинна Киеву в зоне АТО исчезла без следа, но и «русской идеи» среди «малоросских» ополченцев не почувствовал, дескать, храмы пусты, могилы ветеранов не ухожены).

То что-нибудь «пророссийское» организует. Например, выставку погибшего на Донбассе фото-журналиста Андрея Стенина, от которой местные власти с ужасом пока отбиваются, но упрямый Андрес, думаю, своего добьется…

- Хорошо. Пошли! – решила «рука России» и мы с неэстонской скоростью зашагали по-европейски чистенькой, и судя по щемяще-родным выражениям лиц прохожих, абсолютно русской Нарве, видимо туда, где я неминуемо что-то пойму…

ПОТУСТОРОННЯЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

60-тысячная Нарва теперь под подозрением.

«Ребята, да тут слишком много русских, - вздрогнула, покосившись на свой северо-восточный угол, Европа - случаем не рванет?!»

И сюда встревоженно слетелись десятки европейских журналистов. Благо многие из них уже с весны расчесывают европейские нервы, ядрено “вангуя”, что именно в Нарве скоро появятся “зеленые человечки”, пройдет “крымский” референдум, и начнется следующая мировая война.

Как писал репортер журнала «Шпигель» Ян Пул:

“Я приехал в Нарву, поскольку в Германии возникают опасения, что в восточной Эстонии разгорится такой же конфликт, как на Украине. Многие верят, что русское меньшинство в странах Балтии испытывает сильную тягу к воссозданию Российской империи”.

Тут, конечно, следует читать “такую же тягу, как на Донбассе”.

Но обычно европейцы в сонной Нарве успокаиваются.

Тот же самый Ян Пул написал потом: дескать, не рванет, “нет никаких сепаратистских устремлений”.

Тут, конечно, можно заподозрить лукавство западной пропаганды (представить русских без мыслей о сепаратизме – согласитесь, обидно), но в первые дни моего пребывания в Эстонии действительно обнаружилась странная штука.

Раньше я искренно не понимал нарвское спокойствие. Не потому что я из тех окончательно сбрендивших патриотов, кто мечтает заново склеить Империю своим порохом и чужой кровью. Но интересно - почему донецкие схватились за оружие только от угрозы ущемления прав русских, а здесь, в Эстонии (если судить по репортажам в наших СМИ) русских ущемляют давно и цинично, но как-то без толку.

Что только с местными русскими не делали: принуждали к эстонскому языку, унижали экзаменами на гражданство и «серыми» паспортами… И все равно – тишина.

К тому же сравнивая Донецк и Нарву, обнаруживаешь зеркальную аналогию. Вроде бы и там и там пролетарские, фабричные города, с прилипшей криминальной славой. (“В Таллинне если даже кого-нибудь съедят – никто не заметит, а у нас в морду кому дадут – газеты подхватят – ну конечно, это же нарвские опять хулиганят!” – злится мой местный знакомый, - Среди эстонцев, например, ходит идиотский слух, что в Нарве в апельсины специально вкалывают вирус СПИД).

Так же болезненно произошел разрыв с Москвой при развале СССР – если на Украине попытались тогда создать Юго-Восточную республику со столицей в Харькове, то здесь - Нарвскую республику (референдум об автономии в 1993-году, здесь, правда, провалился).

Точно как и в Донецке, есть и в Нарве своя “Партия Регионов” – центристы, превратившие город еще и в политический анклав. Нарву точно так же, как Донецк тошнит от “оранжевых”, то и дело пытающихся показать через реку Москве что-нибудь гадкое (но транспарант в поддержку “пусси риот”, к примеру, провисел на городской стене лишь несколько часов, и был сорван “случайно прогуливавшимися рядом подростками”).

Нарва не простила Таллинну переноса Бронзового солдата точно так же, как Донецк стошнило от “ленинопада”.

Более того, в отличие от спортивного Донецка-2013 (считавшего тогда себя Украиной), в матчах Россия-Эстония Нарва болеет только за Москву…

И получается, извините, что здесь даже не Донбасс. Крым.

Но в первое же утро стройная картинка ломается. На набережной, у подаренного Швецией каменного льва с латинской надписью «Помним» и датой “1700” - в честь разгрома российских войск (здесь местные русские невозмутимо празднуют свадьбы(!!!), встречаю старичка-пенсионера. И черт возьми, он… хвалит Европу.

Ну все ж хорошо. Минимальная пенсия более 400 евро (по нынешнему курсу это больше 20 тысяч рублей), дороги хорошие, коммуналку на деньги Брюсселя до блеска отполировали, в Россию переезжать не хочет. Особенно сейчас (ну понятно - здесь евро, а там рубль падает)

Унижает ли «серый паспорт» негражданина?

- А какая разница? - пожимает плечами. - На выборы все равно не хожу, зато по “серому паспорту” можно без виз и в Россию и в Европу. А получил бы эстонское подданство – в Москву к родне уже просто так не поедешь, виза нужна. Жаль только, дети при развале СССР с испугу в Россию уехали, вернуться на ПМЖ сюда уже не могут…

И вот стоит этот дед, говорит о простой человеческой жизни – “так удобнее”, “так лучше”, а в какой-то сотне километров отсюда местную военную базу инспектирует глава НАТО. К границе с Россией стягиваются бронетранспортеры, к облакам подкрадываются истребители... На российских телеканалах Нарвы “каратели украинской хунты расстреливает русский Донецк”. И градус ненависти выше, выше, выше…

И мой знакомый русский-прерусский нарвский продюсер, как только я заикнулся о “русском мире”, “русском городе”, взорвался:

- А как понять «русский город»?! Блин – территория чья?!

- Эстонии (ага, думаю, нажал на больное).

- Блин, - кипятится нарвитянин. - Зачем путать! Точно так же эстонцы перепутали гражданство с национальностью – во всех странах это разные вещи, а у нас, в Эстонии, одно. Да, у 90 тысяч русских нет паспортов, 55 тысяч граждане России. Да, для неэстонцев здесь установлен карьерный “стеклянный потолок”, но выйди на улицу и спроси – кто хочет воевать? Никто!

- Я год назад ходил по Донецку – тоже никто не хотел.

- А здесь и не будет ничего! Блин, я русский, но знаешь, что русского здесь хорошо протрезвляет? Ивангород. Как только хочется «русского мира», переедешь через мост и смотришь на другую цивилизацию, на дороги, на образ жизни. Да ну на фиг!

- Как-то не по-русски выходит…

- Точно. Не по-русски, – продюссер машет рукой. - Как-то Михаил Круг сказал мне – вроде говорите по-русски, но вы не русские какие-то... Думайте что хотите, но я в первую очередь патриот своего города и в гробу я все это видел (кивает на пылающий Донбассом телеэкран).

- То есть желудок важнее идеи?

- (задумывается) С одной стороны, когда колбасы не будет – может встать и “русский” вопрос. С другой - в последнее время эстонцы стали вливать сюда денежки. Открываются предприятия, рабочие места… Эстонцы – народ очень прагматичный…

(“Эстонцы более немцы, чем сами немцы” – вспоминаю где-то вычитанное – В.В.)

- Они молодцы. Умно работают. Лояльность элит здесь покупается за конкретную сумму 6-7 миллионов евро в год, - сообщает на бегу мой экскурсовод Андрес. - Экономики-то здесь почти нет, зато есть европейские гранты. Но их предоставляют тем, кто демонстрирует лояльность. И всех это устраивает… У нас как-то один русский бизнесмен попал под следствие. Пришлось присягнуть на верность стране, вступить в партию эстонских националистов. И когда ему звонишь обязательно скажет – “алло, тервист” (по-эстонски “привет”), а потом только говорит по-русски (смеется).

- В Нарве очень внимательно наблюдают за войной на Украине, - вспоминаю разговор с бывшим вице-мэром Нарвы, одним из экс-руководителей Русской партии Эстонии Геннадием Афанасьевым. - У меня на лестничной площадке только и разговоры о Донецке и Путине. «Наконец-то постояли за себя, наконец-то показали» - говорят. И мне иногда кажется, что в людях говорит еще и память. Мы-то при развале СССР не постояли за себя, не показали… Не то что они об этом жалеют. Но так хочется почувствовать гордость, если не за себя, то хотя бы за кого-то, кто рискнул…

- Я ж говорил: гордость за Родину – это и есть “русский мир»! – твержу я упрямому Андресу.

- Вот! – говорит. - Пришли.

Аккуратный строй кладбищенских крестов, восстановленные Вальме. Здесь лежат солдаты и офицеры русской царской армии.

Рядом холмики их недругов — большевиков. Чуть подальше следующие противники - уморенные в местном послевоенном лагере бандеровцы. Из-за этих захоронений Вальме уже лет десять враждует с украинским посольством, призывая Киев к совести. Брошенные могилы бандеровцев каждый год подтапливаются талыми водами, из-за чего «гуляют» соседние кресты солдат Первой мировой.

А там, за проселочной дорогой – кладбище гитлеровских войск, в том числе солдата вермахта с изумительной фамилией “Горбачев”.

- Они все по большому счету русские, - ворчит “рука Москвы”. - И Родина у них одна. Но какой же это мир?!

СТЕНА МЕЖДУ МИРАМИ

И все-таки это мир. Пусть Нарва и похудела за последние 20 лет на 20 тысяч человек (причем молодежь бежит скорее на Запад, чем на Восток). Нарва как алмаз в воде – в глаза не бросается, но попробуй раздави.

Все попытки Таллинна вести политику интеграции русского населения пока вызывают лишь чувство жалости у обеих сторон.

И тут дело даже не в том, что обучение эстонскому языку с его 14-тью падежами – само по себе изнурительно, и «из под палки», без желания его не вызубришь.

Те из русских, кто все-таки решил стать эстонцем, получают две проблемы сразу. Презирительное прозвище «интеграсты» от «своих». И почти полное отсутствие разговорной практики с «чужими» - ведь эстонцы в Нарву заезжать не любят.

У эстонцев здесь нет друзей, знакомых, родни, да и не уютно им здесь. Они даже сами считают Нарву… не Эстонией.

«Говорят, что эстонцы боятся нашего города, и эта мысль льстит местным русским. – пишет в своей книге «Моя Нарва. Между двух миров» директор местного колледжа Катри Райк. - Один друг как-то сказал, что нашел границу Нарвы с Эстонией, ее не видно, так как она сделана из толстого стекла и находится в лесу за городом. Как бы то ни было, уезжая, я тоже говорю, что еду в Эстонию».

Присланной сюда выстраивать мост между «мирами», Катри удалось превратить свой колледж в форт-пост, в «консульство» эстонцев в формально их собственном, но фактически - русском городе. Катри стала для Нарвы действительно своей. Причем по банальнейшей причине – она из тех, кто пытается понять русскую душу. И это выглядит трогательно. Вычитал у Райт много любопытного, даже искреннего, и подумалось – если бы нынешний Киев так же попытался понять севастопольцев или донецких… Может помогло бы это Украине?

«Оккупант для русских в Эстонии слово ругательное и страшное, - пишет она, - Оно столь же неприятно, как «фашист» эстонцу. Эстонцы боятся России, русские боятся, что их вышлют…

В книге она вспоминает, как в начале 90-х профессор одного из псковских институтов повздорил с русскими студентами из Эстонии, высказав презрение к независимой Прибалтике. «Молодой эстонский русский ответил на это, что он гражданин Эстонской республики, о России ничего не знает и знать не хочет… Но прошли годы, - грустит Райк, - И сейчас этот уже бывший студент, увы, не так позитивно относится к Эстонии. Многие наши русские очень разочарованы в государстве».

ПОТЕРЯННАЯ МЕЧТА

А ведь была у русских мечта.

Моя знакомая, живущая в Таллинне, точно также, как и тот русский студент, считала Эстонию своей. Даже старшего сына отправила в национальную школу, а потом в эстонскую гимназию. Сын, конечно, скоро уедет работать в Европу.

Но знакомая все равно не испытывает к своей стране даже тени благодарности.

- Мы русские смотрели на Запад с вожделением, мол, вот отсоединимся, уйдем из совка и будет у нас макдональдс, джинсы, варенка. А потом хапнули мы этого Запада и пришло понимание… Знаешь, - вздохнула знакомая. - Мы же поддержали эстонцев в их борьбе за независимость. А что получили? Например, дети учатся одинаково, а на олимпиаду пошлют Танеля, а не Сашу…

Эта моя знакомая говорит, что теперь, после Донбасса, на родительских собраниях она чувствует напряженность между русскими и эстонцами. Первые, говорит, стали агрессивнее. Вторые – подозрительнее. В интернете вдруг появились сообщества, оповещающие – в каких ресторанах не говорят по-русски. В магазинах в ответ появились зловещие настольные игры «Сразитесь с Путиным».

И что делать с «восточным влиянием» здесь, похоже, не знает никто.

Думаю, даже славные эстонские спецслужбы, которые аккуратно прослушивают ежедневно по две тысячи человек (это стало известно благодаря смешному происшествию – местные телефонные компании публично призвали охранную полицию КаПо заплатить долг за прослушивание абонентов).

- Остается только ждать, - считает эстонский журналист Теэт Корстен. - Сменятся поколения, и русские станут другими.

- Вы так в этом уверены?

- Нет, – задумывается он. - И я не могу их понять. Посмотрите! Это же шизофрения какая-то!

Показывает на компьютере фото. Обычная картинка - судя по памятнику Ленину, центральная площадь какого-нибудь среднерусского городка.

- И что? – не понимаю.

- Памятник Ленина, церковь, двуглавый орел – и все в одном кадре. Как у русских эти символы совмещается в одной голове?!

- Легко. И лучше их не трогать - вздыхаю я, часть “русского мира”. В стране, где это многими слышится как “война”…

СПРАВКА «КП»

Население Нарвы 62 078 человек (на 1 января 2014). До Великой Отечественной войны здесь проживали преимущественно эстонцы, но во время войны город был почти полностью разрушен (98% зданий) и советские войска встречали всего два(!) человека. Сейчас в городе русских около 80,9 %, эстонцев — около 3,9 %,

Из них граждан Эстонии 46,7% (29 000 человек), граждан России — 36,3% (22600), лиц без гражданства — 15,3% (9500).


m.kp.ru