Фото Николая ШАРУБИНА

Министр народонаселния Урве Пало:
- Русские – не мародеры, эстонцы – не фашисты
- Оккупация была, но русские не виноваты
- Интересоваться друг другом

Далее...



Когда мы первый раз беседовали с Урве Пало, подготавливая интервью для нашего журнала «Клуб», моя собеседница еще была руководителем эстонского представительства крупнейшего в мире прозводителя строительных материалов Saint-Gobain. Урве сказала в феврале, что баллотируется в парламент от Социал-демократической партии, хочет реально влиять на то, чтобы наша жизнь была лучше и более справедливо устроена.

Уже тогда мне показалось, что эта эффектная бизнес-леди непременно добьется намеченных целей. Так и случилось. Урве Пало в апреле стала министром по делам народонаселения, и не было сомнений, что к анализу демографической политики, мониторингу и формированию интеграционной политики она подойдет со свойственным ей прагматизмом и глубоким изучением ситуации. Не разочаровалась и ее первыми заявлениями для прессы. Но потом наступило 26 апреля, и, как емко выразился Михаил Стальнухин, «интеграция упокоилась с миром, и можно положить цветы на ее могилу». Прошло почти две недели, а мы до сих пор не можем прийти в себя, и многие – если не сказать большинство – не видят сегодня выхода из сложившейся ситуации.

Что же сейчас планирует делать министр, по определению отвечающий за интеграцию?

— Урве, вам сейчас не позавидуешь. Помимо общих фраз о том, что мы все – единый народ, даже перспективы движения в эту сторону не намечены...

— Сейчас невозможно сказать: нужно сделать то-то и то-то, и все будет хорошо. Все в Эстонии понимают, что цели интеграции не были достигнуты. Да, многие выучили государственный язык, но этого явно недостаточно.

Если мы хотим добиться успеха в интеграции, все должны работать в этом направлении. Когда стала министром, я знала: в области интеграции еще многое не сделано, и люди не всегда понимают, что в этом вопросе главное и что это долгий путь. И думала, как сказать — и особенно эстонцам, — что нужно много работать. Сейчас об этом не думаю — уже никому не нужно объяснять.

Русские – не мародеры, эстонцы – не фашисты

— И как же быть?

— Самое главное – восстановить доверие друг к другу и к правительству. Мы должны понимать, что произошло 26 апреля. Большинство людей пришло мирно показать, что недовольны происходящим вокруг памятника. И были провокаторы, которые знали, что делали. Молодые люди зачастую не понимали, что делали, многое объяснялось массовым психозом. Провокаторы разбивали стеклянные витрины – и опять знали, зачем. Те, кто вошел внутрь магазинов, зачастую не знали. Это было, как по телевизору – они видели, как такое происходило в Париже, в Копенгагене. Утром наступило отрезвление: что же я наделал?..

Я думаю, сегодня главное, чтобы мы снова почувствовали, что мы все – эстонцы. Эстонцы, для которых родной язык — эстонский, и эстонцы, для которых родной язык — русский, украинский или белорусский. Мы не привыкли так себя называть. И еще главное, чтобы эстонцы понимали, что русские – не мародеры, а русские понимали, что эстонцы – не фашисты.

Второй важный момент – многие русские недовольны действиями полиции. Хочу сказать, что полицейские тоже оказались под действием массового психоза и что обычных людей на улицах было во много раз больше, чем полиции. В ситуации кризиса зачастую трудно было понять, что из пяти бегущих трое – мародеры, а двое оказались здесь случайно. Но если в самом деле были случаи нарушения прав человека, нужно их рассмотреть. И виновные должны нести ответственность за свои действия. Но, согласитесь, нельзя однозначно сказать, что полиция в те дни вела себя плохо, а молодые люди — хорошо.

Ошибка правительства была в том, что оно не информировало о том, что собирается предпринять в действительности. Было сказано, что решение о переносе монумента еще не принято. Но поставили огромный тент, из-за которого не было видно, что происходит, и люди начали строить предположения. Обычно не предполагают ничего хорошего, и рождаются слухи.

Так что, оглядываясь назад, можно сказать, что информировать людей нужно было намного лучше. Чтобы они знали, что происходит.

Оккупация была, но русские не виноваты

— Но ведь перенос монумента, каким бы болезненным ни был этот момент, – все же лишь верхушка айсберга...

— Почему все это прозошло? Сегодня все говорят о том, что не было диалога между общинами. И это шло сверху: форумы, обсуждения, семинары проходили отдельно для русских и отдельно для эстонцев. Вот, например, учителя русских и эстонских школ хотят больше общаться. И если бы общались, знали интересы друг друга, между ними было бы больше понимания и уважения.

Говорят, что многие учителя обществоведения не совсем корректно освещали историю Эстонии, потому молодые люди думают, что в 40-е годы Эстония добровольно вошла в состав СССР. Но мы не должны винить учителей. Мы не дали им возможности вместе с эстонскими коллегами участвовать в тренингах, чтобы помочь лучше понимать позиции друг друга.

Сейчас больше 50 процентов русскоязычных молодых людей именно так думают. Это больше, чем пару лет назад. И нужно понимать, почему взрослые так говорят молодежи. Русские боятся признать, что это было оккупацией, потому что тогда получится, что они – оккупанты. Но правда в том, что оккупация была. Правда и в том, что русские, украинцы, белорусы, которые приехали сюда, не оккупанты и в этом не виноваты. Они приехали помогать, развивать, работать. Это была агитация. Здесь были лучшие зарплаты. Те, кто хотел уехать, – уехали. Кто остался – видит себя и свое будущее здесь, в Эстонии.

Эстония стала независимой 15 лет назад, и мы все за это боролись. Это – наша страна. Сейчас — правильное время, чтобы сказать об этом громко. 15 лет назад мы все начинали с нуля, у каждого было по 150 крон. Мы вместе работали, чтобы Эстония вошла в ЕС, в НАТО.

Сейчас случилось много плохого. Люди обиделись, они имеют право обидеться. Но агрессия не поможет. Если мы будем плохо друг о друге думать, не сможем двигаться дальше.

Для эстонцев, которых в три раза больше, монумент – это символ оккупации. А не символ того, что закончилась Вторая мировая война, в которой погибло много людей – русских, немцев, американцев, и эстонцев тоже. И это нужно понимать.

Если посмотреть телевизионные передачи, форумы – не видно русских, не слышно мнения русских. Мы в самом деле живем в параллельных мирах. Сейчас много говорится о том, что невозможно быстро научиться понимать друг друга. Но если просто смириться с этим, то действительно будет слишком поздно.

Новой Эстонии – всего 15 лет, мы молодое государство, но мы всему обязательно научимся. Будем действовать по-другому. Люди понимают, что были сделаны ошибки.

Интересоваться друг другом

— Так что же все-таки делать?

— Интересоваться друг другом. Встречаться, обсуждать, что люди думают и почему так думают.

Европейские страны тоже полагали, что если 2-3 общины живут в одной стране – просто живут, не важно, что не общаются, – это нормально. Сегодня мы понимаем, что это плохо: люди двух общин должны общаться, иначе ничего хорошего не будет. Мы тоже научимся, будем жить по-другому.

Сейчас важно, чтобы все поняли, что интеграция важна, и она не означает деятельности одного министра или целевого учреждения, а требует сотрудничества между всеми министерствами, учреждениями, организациями и обществами.

— Какими будут первые конкретные шаги?

— Планируем провести рекламную кампанию «Отдохни в Эстонии!» Для русских – в Таллинне, на Северо-Востоке. Русские очень мало путешествуют по Эстонии.

Мои папа и мама живут в Вярска, у них туристический хутор. У родителей раньше часто отдыхали русские — врачи из Ленинграда. Недавно гостила одна русская семья из Таллинна, и поразились: природа, озеро, рыбалка – им все нравится. Они рассказали обо всем своим друзьям. И сейчас у матери все лето только русские, они – самые лучшие клиенты.

Деньги на этот рекламный проект мы получили еще до печальных событий. Поговорили с Андрусом Ансипом, он сказал: вперед!

Хочу еще раз сказать, что ситуация очень деликатная. Обсуждать и вспоминать можно и день, и два, и три. Но нужно думать, как жить дальше. Это – наша родина. И мы хотим, чтобы в Эстонии было хорошо жить и завтра, и послезавтра. И чувствовать себя в безопасности. Для достижения этой цели учиться нужно всем.

Есть деньги на то, чтобы делать интернет-портал ETV24 на русском языке. Это займет время, нужно найти людей, которые будут этим заниматься. Думаю, все заработает еще в 2007 году. И этот проект был продуман и утвержден за три недели до событий вокруг монумента.

Правительство выделило деньги на изучение эстонского языка – его будут учить бесплатно те граждане России, которые хотели бы получить гражданство Эстонии, и государственные служащие. По данным опросов, 12 тысяч работников публичного сектора хотели бы улучшить свой эстонский язык. До сих пор бесплатно учились на курсах 250 государственных служащих в год, сейчас выделены деньги на обучение 1500 человек . Это положение мы занесли в коалиционный договор.

На днях я выступала в передаче ETV Meie. Сказала, что интеграция должна быть двусторонней. И после передачи получила SMS из Тарту: «Молодец, жму твою руку. Мой шестилетний сын сегодня, как обычно, играл на улице со своим русским приятелем и потом сказал, что хочет выучить русский язык и хочет научить эстонскому языку того мальчика».

До того, как мы стали независимыми, все должны были знать русский язык. Это было само собой разумеющимся. В начале 90-х годов отдавали предпочтение английскому, немецкому языкам. Я уже тогда думала, что это – неправильно. Русский – богатый язык, язык большой страны, нашего соседа. Это большое преимущество – знать язык. Сегодня изучение русского языка становится все более популярным среди молодежи.

Очень важно сейчас донести до людей то, что у нас могут быть разные родной язык и культура, но единое будущее и одна родина – Эстония.

Евгения ГОРСКИ