На днях подходит ко мне один... говорит: "Виктор Михайлович, сейчас проводится конкурс "Бюст-99", не хотите принять участие?"
Я говорю: "Так там это... женщины вроде..."
Он говорит: "Да какая вам разница - спонсор наш, мы вам почетную третью премию и деньги!"
Я спрашиваю: "А почему я? Я не то что на женщину - жена говорит: на человека не похож!"
Он говорит: "Не знаю, почему выбор пал на вас, - дело после банкета было, и спонсор собственноручно писал... Мы потом египтологу дали, и он нам эти иероглифы расшифровал! Но тоже после банкета!"
Я говорю: "Да что я показывать-то буду? Если у меня там нет ничего!"

Далее ...


Он говорит: "Не современно вы рассуждаете, Виктор Михайлович! Многие деятели культуры согласились бы за деньги и не такое показать! А тут конкурс! Телевидение!"
Я, как представил себя с бюстом по телевизору, кричу: "Ни за что!"
Он говорит: "Ну хорошо, сколько вы хотите?"
Я думаю: "Чтоб отвязался, скажу: "Тысячу долларов"". Говорю: "Тысячу зеленых!" Он говорит: "Нет проблем!"
И тут внутри у меня что-то дрогнуло. Думаю: "Детям надо купить... жене. Что я, в самом деле, изображаю из себя?!"
Говорю: "Ладно, где обнажаться?"
Приехали в концертный зал, там ведущий. Говорит: "Раздевайтесь". Я разделся. Он посмотрел на мою грудь и говорит: "А вы ничего дома не забыли?"
Я говорю: "Теперь так носят! Один парижский кутюрье называет это "Воспоминание о детстве"".
Ведущий говорит: "Может, для него и воспоминание о детстве, а я, глядя на вас, вспоминаю сумасшедший дом!"
Тут, который меня привел, шепнул ему что-то, и он говорит: "Впрочем, мы здесь собрались не для дискуссий - идите на подиум!"
Ой, страшно мне стало! Но сказал себе: "А если бы я был в разведке?! Как Штирлиц?! Который красиво носил ненавистную фашистскую форму! А мне легче: я без формы - только в трусах!"
Ведущий говорит: "Кстати, как у кутюрье этого фамилия?" А у меня из всех французских фамилий в башке только одна вертится: Мишель Легран. Я говорю: "Мишель Ноган!"
Ну, началось представление! Двадцать две женщины и я. У всех бюсты - к стенке не подойти, за метр уткнутся! И я со своим... детством.
Бабоньки косятся на меня, говорят: "Голубой, что ли?" Я говорю: "Это я от холода посинел, а вообще-то я розовый!"
Они говорят: "И какое же вы надеетесь занять место?"
Я говорю: "К-как какое - третье!"
Одна востроглазая говорит: "Это было бы возможно, если бы нас всего трое было!"
Я говорю: "Если бы нас трое было - я бы первое занял!"
Она говорит: "Почему?" Я говорю: "По нумерации бюстгалтера!" Она говорит: "А вы носите?"
Я говорю: "Если надо - надену! И не ваше дело!"
Она говорит: "Стерва!"
Я говорю: "Сама стерва!"
Ведущий кричит: "Девочки, прекратите скандал, публика услышит!"
Я говорю: "Я вам не девочка!"
Ведущий говорит: "Ну хорошо, я буду называть вас - госпожа! Прошу приготовиться!.. Пошли!.."
И мы пошли. Эти-то, мои соперницы, идут потрясывают, а я, когда моя очередь дошла, как появился... в зале истерика началась. Бинокли друг у друга рвут, чтоб лучше разглядеть. А я думаю: "Штирлицу труднее было! А я потерплю, зато жене пальто купим и детям ботинки!"
Иду по подиуму, бедрами покачиваю, про пальто думаю. А ведущий объявляет в микрофон: "Новейшее течение в области культуры тела, разработанное французским кутюрье Мишелем Ноганом, - "Воспоминание о детстве"! Представляет бюст Виктория Михайлович!.."
И тут я понял, где они прокололись. Но уже радость победы наполнила мою грудь. Походка стала уверенной, грациозной. Не иду - гарцую! Думаю: "Эх, скорее бы лето - всегда буду обнаженным ходить!"
А зрители-ценители притихли, чувствуется: сумбур у них в головах - кому ж охота от новых веяний отставать? И потихоньку один за другим стали мне аплодировать.
Вот так я и получил свою третью премию и, довольный, пошел домой.