"...Только в мире, стоящем на голове, можно так крепко позабыть, что главный труд женщины - материнство. Самые разные формы ограничения материнства - от всяческих способов не родить до нянек и детских садиков - очень распространены. Женщине кажется, что она выбирает то, что труднее, отказываясь от легкого сидения дома. На самом деле все наоборот..."

Как считаете, мнение устаревшее? Из статьи Ирины Гончаренко.

Далее...



В школьной программе есть «Кукольный дом» Ибсена. Я очень люблю ибсеновского «Пера Гюнта», а «Кукольный дом» кажется мне пьесой нежизненной, надуманной и странной.

Живет себе идиллическая семья: адвокат Хельмер, его жена Нора, их маленькие ребятишки. Муж обожает жену, вникает в мелочи ее костюма и появления на приближающемся карнавале, но над семейством висит туча: Нора подделала подпись отца на векселе, чтобы получить деньги на лечение мужа, когда тот был болен, а теперь ее шантажируют. Нора со страхом, но и с надеждой ждет момента разоблачения: она не сомневается, что любящий муж возьмет вину на себя, и в этой беде еще ярче засияет свет их взаимного чувства.

Все случилось совсем не так: муж негодует, больше всего он боится того, что скандал сокрушит его карьеру, а когда шантажист в порыве великодушия отдает документ, муж мигом прощает Нору и становится по-прежнему милым. Но Нора не может остаться в доме, где все оказалось кукольным и ненастоящим. Она уходит, несмотря на просьбы Хельмера остаться и начать все сначала. Зрители-читатели рукоплещут решимости Норы и ее бескомпромиссному вызову фальши.

Сколько я ни пытаюсь доказать, что этот поступок Норы кукольнее и безответственнее всего прежде произошедшего, что она в этой ситуации хуже волчицы или медведицы, которые не бросают своих детенышей, у меня всегда остаются пылкие оппоненты. Читатели Ибсена не замечают брошенных детей Норы и радуются, что она отправилась искать свой путь, взрослеть, самоутверждаться, избавляться от роли куклы мужа.

Только в мире, стоящем на голове, можно так крепко позабыть, что главный труд женщины - материнство. Если финал «Кукольного дома» надуман и маловероятен, то самые разные формы ограничения материнства - от всяческих способов не родить до нянек и детских садиков - очень распространены. Женщине кажется, что она выбирает то, что труднее, отказываясь от легкого сидения дома. На самом деле все наоборот.

«Все наоборот». Так называется эссе Честертона, которого мне хочется взять в союзники, - или поспешить в союзники к нему самому.

«Прогрессивные люди вечно твердят, что наша надежда в воспитании. Воспитание - это все. Но если воспитание неизмеримо важно, неизмеримо важна и домашняя жизнь. Все ведет к той простой истине, что домашняя работа - огромна, общественная же - мелка. Иметь дело с одним гораздо труднее, чем с тысячами. Вот от этого и бегут, когда бросают дом ради службы. Большой масштаб создает иллюзию успеха. Уход от частной жизни к общественной - это всегда и непременно переход от трудной работы к более легкой, от великой к более мелкой. Легче выписать квитанции или выдать письма сотне людей, чем обеспечить одного едой, беседой и поддержкой. Легче преподавать историю или географию сотне детей, чем бороться с нравом одного.

Есть и другая иллюзорность, я бы даже сказал - другая безответственность в чисто общественных делах, особенно в учительстве. Учитель сеет семя, мать не только сеет, но и жнет. Учитель редко видит час беды. Но все это - одна из многих граней той же истины. Общественная жизнь не шире, а уже частной. То, что мы зовем общественной жизнью, сложено из кусочков - из встреч, впечатлений, дел; и только частная жизнь берет нас целиком».

Те женщины, которые вынуждены зарабатывать, просто не имея возможности посвятить себя семье, воспримут написанное с горькой иронией. Речь, к сожалению, не о правиле для всех, а о жизненных приоритетах и мало-мальски здравом рассудке. Нельзя рукоплескать выдуманной женщине, которая бросает собственных детей, как бросают фантик. Это уже расчеловечивание, это возведение в идеал абсолютно безответственного, носящегося с собой как с писаной торбой индивида. Страшны мерки, которые современный читатель прикладывает к героине. Материнство, ответственность, долг, милосердие, доверие и надежда вовсе не являются главными. Из современного мира уходит способность видеть и понимать других не как фон собственной жизни, а как тех, кто важнее или хотя бы не менее важен, чем ты.


taday.ru