Доцент правовой социологии университета Хельсинки Йохан Бекман всерьез занялся политикой и даже баллотируется от Финляндии в Европарламент.


Причем его политические высказывания становятся все более радикальными, и все больше касаются соседних стран – Латвии и Эстонии. За что он уже удостоился попадания в «черный список» лиц, въезд которым в Эстонию запрещен.


Чем же так провинился перед эстонскими властями этот финский ученый и публицист? Широкую известность в Эстонии он получил после выхода в прошлом году его книги, посвященной событиям вокруг переноса Бронзового солдата, где фоном выступает история Эстонии в годы Второй Мировой войны. Концепция Бекмана, мягко говоря, не стыкуется с официальной версией, принятой в Эстонии. А намедни Бекман в личном блоге призвал всех финнов и эстонцев оказать давление на своих политиков с целью объединения Эстонии и Финляндии в одну страну.

Далее...



Аргументы в пользу такого объединения у Бекмана прежде всего политические. В его трактовке Эстония – страна с режимом апартеида, где угнетают русское меньшинство. Этот режим реально угрожает стабильности и безопасности всего региона Северной Европы и его нужно уничтожить, так сказать, в профилактических целях путем предоставления Эстонии статуса автономии в составе Финляндии (на манер Аландских островов).

Как это ни странно, но крайне экстравагантная, на первый взгляд, идея финского доцента находится в русле самых последних течений, набирающих силу по всему Евросоюзу. Речь идет о концепции «Европы регионов», когда важной особенностью рациональной политики является открытость в рамках региональной межгосударственной интеграции. И дело даже не столько в политике, сколько в экономической целесообразности. Начиная со второй половины 80-х годов в Евросоюзе начались широкомасштабные проекты в рамках программы INTERREG. Программа успешно развивается, и сейчас работает уже четвертое поколение этой инициативы (INTERREG IV).

Действительно, интеграция на деле в рамках ЕС зачастую наиболее успешно идет не между странами, а между соседними регионами. Например, все виды социальных и экономических связей юга Швеции и Норвегии с Данией на порядок интенсивней, нежели тех же южных шведских и норвежских областей – со шведской и норвежской Лапландией. Эстония в этом смысле тоже не исключение. Таллинн и Харьюмаа сейчас во многих смыслах связаны с Финляндией, прежде всего с Хельсинки, больше, нежели с остальной Эстонией. Идея единого региона «Тальсинки» уже высказывалась. Но почему бы, учитывая весьма небольшую территорию Эстонии, не реализовать идею «Фистонии»?

Однако одно дело – житейские интересы людей, а другое – амбиции политиков. На праздновании 90-летия Рийгикогу спикер парламента Эне Эргма обронила: «У нашей элиты, особенно политической элиты, высокая самооценка». Можно было бы добавить: слишком высокая. На что есть свои причины. Постоянное участие в работе мировых форумов частенько создают у эстонских политиков иллюзию причастности к творению «большой истории», хотя реально на ее ход они могут влиять очень слабо. Иллюзии иллюзиями, а реальная власть внутри страны, в любом случае, – не та вещь, которую отдают легко.

Между тем в нашем постмодернистском мире смысл таких понятий, как «суверенитет» и «государство» (в современном его значении), весьма размыт даже в отношении больших государственных образований, не говоря уже об «эстонском размере». При этом заметим, что идея «Фистонии» в деле сохранения своеобразия Эстонии как таковой может оказаться спасательным кругом перед лицом гораздо более серьезной угрозы тотальной глобализации.

Английский социолог Роланд Робертсон ввел в научный оборот понятие «глокализация» (glocalisation), как реакцию на глобализацию и стирание всяких различий между странами и народами. «Глокаль» (транснациональный регион), по его мнению, разделяемому многими экспертами, гораздо успешнее встраивается в новый мировой порядок, чем национальные государства традиционного типа.

Утопия «маленькой державы» со всеми атрибутами – герб, флаг, гимн, национальные мундиры, места в ООН и прочих важных организациях – очень важна, конечно, не только для политиков, но и для многих рядовых граждан. И всю эту радующую душу суперпатриотов символику вполне можно сохранить. Однако в отношении более материальных вещей в наш суровый век глобализации нужны новые неординарные решения. Так что не спешите записывать Бекмана – гражданина одной страны Евросоюза, которого не пускают в другую страну ЕС по политическим причинам, – в такие уж политические аутсайдеры.

Александр Шегедин

Фото: Сергей Трофимов