Зачеркну старый лист-календарь,
разорву на кусочки до кварков,
и таким вот нехитрым подарком
новогодний украшу алтарь.
Я на плаху внесу этот прах,
постараюсь оставить в прошедшем,
в навсегда невозвратно ушедшем,
свою грусть "о семи головах".
Огнедышащих, дышащих дымом,
с бесконечной печалью в глазах,
вместо сердца с нетающей льдиной,
и тоской "о семи голосах".
Голоса упрекающей мамы,
и далёких и близких родных,
что так редко и лишь телеграммы,
и так часто весь праздник без них...
Я себя отругаю примерно,
залеплю я себе строгача,
правда вновь, как уж это ни скверно,
не сдержать этих "клятв-сгоряча".
На семи легкокрылых ветрах,
развевая осколки поступков,
чёрной меткой отмеченных, жутких,
и надежды несбывшейся крах,
я в языческих, страстных пассах
от судьбы словно маскировался,
и шаманом то прыгал, то крался
с затаенной мечтой в чудеса.
Что сгорит в новогоднем костре
в этой плазме петард, фейерверков
всё, что меряно чёрною меркой,
улетит с разноцветием стрел.
И в предутренний, ласковый сон
наколдованный доброю сказкой
навестит с серебристой окраской,
семикрылого счастья дракон.

Звездочет