Эрик Гамзеев. Автор: Siim Lõvi /ERR
Партиям следует решить вопрос о переходе на эстоноязычное образование. В противном случае это так и будет тянуться, а пострадавшим окажется еще одно поколение, считает Эрик Гамзеев.

Далее...



Гендиректор Языкового департамента Ильмар Томуск подсчитал, что в течение девяти лет ученикам русскоязычных основных школ дается свыше тысячи уроков эстонского языка. Для многих учеников это потерянное время. Они не выучивают язык на уровне, позволяющем им учиться в гимназии на эстонском языке.

Гимназии должны давать дополнительные уроки тем, кто все же хочет учиться дальше. Но это делается за чей-то счет. Страдают другие ученики. К сожалению, они получают от учителей меньше внимания.

Но в профессиональном образовании ситуация с государственным языком безнадежная. Например, в центре профессионального образования Ида-Вирумаа лишь некоторые специальности преподаются на эстонском языке. По десяткам специальностей учебная работа в государственном образовательном учреждении ведется лишь на русском языке. По этой причине эстоноязычная молодежь вынуждена уезжать учиться в другие уезды. Большая часть не возвращается.

В то же время центру профессионального обучения в ситуации, когда преподавание эстонского языка в основных школах в течение долгого времени оставляло желать лучшего, ничего не остается, как обучать по-русски. Если большая часть учеников не может осилить даже тоненькую книжку Jussikese seitse sõpra, то очевидно, что обучение строительству механических транспортных средств или использованию современных режущих станков на эстонском языке было бы сродни попытке носить воду решетом.

Возможно, что для этих специальностей вовсе не обязательно владеть государственным языком. Но важно, чтобы общее и профессиональное образование, а также кружковая деятельность были доступны на государственном языке во всех уголках Эстонии.

Многие так называемые ида-вируские эстонцы на пять дней, то есть люди, которые служат здесь в госучреждениях или выполняют другую работу, но живут в другом месте, заявляют, что не переедут в уезд на постоянное место жительства, так как сомневаются, что их дети получат хорошее образование на эстонском языке. Есть ли тут такие же возможности ходить в кружки или на тренировки с преподаванием на эстонском языке, как в других местах?

С одной стороны, признания достойны русскоязычные семьи, которые отдают своих детей в эстоноязычные детские сады и начальные школы, чтобы те как можно быстрее выучили эстонский язык. В то же время это дополнительная нагрузка на образовательные учреждения, которым из-за этого требуется больше учителей и денег.

Восполнением пробелов в преподавании эстонского языка усердно занимаются и Силы обороны, хотя это не их задача. Один известный политик Центристской партии сказал, что лучше всего люди интегрируются в армии, на футболе и в Центристской партии. Что касается последнего, то тут все не так однозначно. В вопросе единой эстоноязычной школы центристы проявили наибольшую среди крупных партий нерешительность, опасаясь, что четкая позиция лишит их части избирателей.

Под руководством министра образования от Партии реформ Лийны Керсна в конце прошлого года была составлена программа действий, согласно которой преподавание во всех школах, содержащихся на средства налогоплательщика, с 2035 года будет вестись на эстонском языке. Это довольно длинный период. И правительственный партнер в лице Центристской партии не поспешил одобрить программу.

На пути к этой цели основное внимание должно быть сосредоточено не на том, что через 13 лет прекратится преподавание на русском языке в детских садах, а как эффективно использовать это время, чтобы постепенно как можно лучше подготовится к переходу к единой эстоноязычной школе.

Если сейчас в детских садах и школах Эстонии работает свыше пары тысяч учителей, которые не владеют эстонским языком на должном уровне, то как подготовить им смену? Преданные своему делу учителя эстонского языка, готовые работать в школах, нужны сейчас как никогда. Если переход на эстоноязычное обучение действительно состоится, то должность учителя эстонского языка станет одной из наиболее востребованных и оплачиваемых в стране.

Что делать с теми учителями русских школ, которые в течение многих лет не смогли выучить эстонский язык на требуемом уровне, но продолжают работать в интересах местных политиков? Стоит ли задуматься, например, об их досрочном выходе на пенсию, чтобы избежать напряженности и подготовить почву для нового поколения учителей?

Хочется надеяться, что в Эстонии с каждым годом будет уменьшаться число русских семей, в которых правит образ мышления а-ля "русский мир", что знание эстонского языка неважно и настанет время, когда он будет вообще не нужен. Также нужно постоянно поддерживать мотивацию молодых учить эстонский язык, так как это позволяет добиться в жизни большего.

Самое важное – готовы ли крупнейшие партии и общество Эстонии договориться, что переход к единой эстоноязычной школе – принципиальный вопрос с точки зрения будущего Эстонского государства? Это позволит создать более ровное общество и решить большую часть проблем, с которыми пришлось сражаться под лозунгом интеграции десятки лет. Начиная изолированностью от медиапространства и трактованием истории и заканчивая различными возможностями на рынке труда.

Чтобы этого достичь, нужен четкий посыл от политиков, что не будет никаких уступок, как в предыдущие десятилетия. Государство должно вкладывать в обучение учителей эстонского языка и их зарплаты существенно больше. Было бы честно заявить об этом перед выборами в Рийгикогу, что речь идет о надпартийном соглашении.

В противном случае и в 2035 году ситуация со знанием эстонского языка среди выпускников русскоязычных основных школ будет такой же, как сейчас. Они хоть и отсиживают в течение девяти лет тысячу уроков эстонского языка, результата нет. Лозунги и мнимые победы не улучшают преподавание эстонского языка и никак не приближают создание единой школы.